В «Весенней симфонии» явственно ощутимы влияния двух жанровых истоков — в свою очередь синтетических: первый — отечественный — кантатно-симфонический, второй — от Малера — вокально-симфонический.
Виолончельная же симфония — одно из наиболее крупных оркестровых сочинений Бриттена — по существу является концертом. Избранное же композитором жанровое определение свидетельствует о значительности концепции. Цикл этот своеобразен: в его первых трех частях, выдержанных в сумеречных тонах, накапливается драматизм, разрешение которого отодвинуто к финалу. Однако финал не столько разрешает, сколько снимает конфликт. Таким образом, взаимодополняющие первые три части исподволь готовят противопоставленный им финал. Психологизм музыки симфонии-концерта — в гибкости, пластичности переходов из одного состояния в другое, благодаря чему каждое представлено богатейшим спектром выразительных оттенков. Композитор словно взвешивает каждую интонацию, вслушивается в нее и не расстается с мотивом, прежде чем не исчерпает эмоционально-смысловые оттенки в его вариантах.
В первой, нервно-взволнованной по настроению части, со свойственной ей пульсирующей напряженностью развития, мрачно-драматические страницы чередуются с моментами удивительной интимной нежности. II часть, Скерцо, завораживает своей необычностью: в ней — причудливое волшебство звуков, мелькающие, как призрачные тени, мотивы замирают в кластерах духовых. В III части партия виолончели обретает ораторское начало, всей части присуще скорбно-сосредоточенное настроение. Открытая непосредственность музыки финала словно единым жестом снимает властвовавшее в предшествующих частях напряжение. Песенная мелодия широкого дыхания у трубы, мягко синкопированный ритм, диатоничность, словно распетый протянутый последний звук каждой фразы, пентатонические обороты — такова тема пассакальи. После эпизода-реминисценции, тревожного и напряженного, звучность ширится, музыка вновь расцветает в щедрости тембровых красок, в праздничной яркости колорита.
Виолончельная симфония замыкает собой цикл инструментальных концертов, от которых она отделена расстоянием в четверть века, а также венчает группу сочинений для виолончели. И в прежние годы Бриттен осваивал выразительные и технические возможности инструмента, создавая для него одно за другим произведения, в которых инструмент солировал, концертировал в ансамбле и с оркестром. Таковы написанные в 30—40-е гг. группы сочинений для фортепиано и скрипки. В группу же работ для виолончели входят Соната с фортепиано (1961), Симфония и три сюиты (1965, 1968, 1971) для виолончели соло. Нет принципиальной разницы между Сонатой и сюитами, ибо Соната представляет собой традиционно-бриттеновский сонатно-сюитный цикл, каждая из пяти частей которого имеет жанрово-программный подзаголовок (как и в сюитах), наделена ярко контрастной образной сферой.
Сюита I состоит из девяти миниатюрных частей. «Цементирует» сюиту тема (Canto I), которая появляется варьированная через каждые две части и возвращается в первоначальном виде в конце цикла. Чередуясь с жанровыми эпизодами, тема — Canto I — предстает как рефрен. Таким образом, Сюита I — типичный для стиля Бриттена вариационно-сюитный цикл, обогащенный принципом рондо.
Сюита II ближе к жанру сонаты, нежели собственно соната. Об этом свидетельствует глубина замысла и драматургия цикла, в котором две средние части (фуга и скерцо) образуют интермеццо, медленная — IV — является средоточием лирико-философского содержания, а финал — чакона — дает разрешение конфликта, обнаженного в I части (замысел отчасти близок Виолончельной симфонии).
Музыка Сюиты III, содержащей мотивы русских народных песен, нам неизвестна.