Расцвет Общества и наиболее важный этап движения — становление английской фольклорной науки — связан с именем Сесила Джеймса Шарпа (1859— 1924). Комитет фольклорного Общества к моменту появления в нем Шарпа, как было сказано, возглавляли крупные музыканты, двое из которых — Пэрри и Станфорд — были выдающимися деятелями нового возрождения.
Будучи композиторами, они стремились осмыслить и воплотить в творчестве идею формирования национальной композиторской школы на основе народной песни. Сесил Шарп же, когда в 1904 г. был избран й комитет Общества, повел борьбу за целенаправленную работу в обнаружении подлинных фольклорных образцов, открытии ранее неисследованных слоев народной песенности. Он решительно восставал против хаотичности, желая четко скоординировать усилия распыленных по стране отдельных групп собирателей. Именно Шарпу английское музыковедение обязано возникновением, развитием и расцветом отечественной фольклорной науки. Примечательно, что в это же время начинают фольклористскую деятельность Золтан Кодай, Бела Барток и Армас Лаунис.
Работа Шарпа шла в трех направлениях: собирание английских народных песен, восстановление старинных танцев, собирание песен английского происхождения в США. Если в начале своей работы Шарп был всецело поглощен песней и балладой, то затем жанровый диапазон раздвинулся — его увлекли матросские песни, рождественские кэрол и народные танцы.
Коллекция Шарпа уникальна. Она содержит 50 томов: в 20-ти из них собраны тексты английских песен и баллад (14 томов), религиозных и рождественских кэрол, хоровых матросских песен, игр с пением (1 том) и американских песен (5 томов); в 23 томах — музыка этих песен; в 4-х — заметки о народных танцах и в 3-х — указатель английских и американских песен. Всего Шарп собрал около 5000 напевов: 3000 он записал в Англии и более 1700 — в Южных Аппалачах Северной Америки, куда он ездил на поиски бережно хранимой потомками переселенцев английской народной песни.
Исследования Шарпа охватили 27 графств Англии, а в Аппалачах он обошел около 80 маленьких городков и поселков. После четырех лет собирательской работы Шарп опубликовал книгу «Английская народная песня. Некоторые выводы», которая стала библией фольклористов страны. Ученики и сподвижники Шарпа, среди которых были Джордж Баттеруорт, Мод Каплес, Ральф Воан Уильямс и другие, в течение последующих лет проделали огромную работу: 35 томов выпустило Общество до 1931г. и столько же в период с 1932-го по 1966 г. Стали появляться специальные труды, посвященные истории и теории отдельных жанров английского фольклора.
Однако эта волна фольклорного движения, связанная с именем Шарпа, важна не только сама по себе, но как импульс к созданию профессиональной композиторской школы.
В начале века фольклорное движение носило идиотский характер, очагами и проводниками идей движении становились хоровые общества и клубы.
Особенно интересной и специфичной была работа по внедрению народной песни в школу (в этой области интенсивной была деятельность Воана Уильямса и Перси I рейнджера), а тем самым исподволь — в сознание людей. Требования Шарпа к музыке в школе, среди прочего, включали следующее: «Они (мелодии) должны быть, той же национальности, что и дети: английские народные песни для английских ребят — не немецкие, французские, ни даже шотландские или ирландские». Странное утверждение. Считать ли его полемической крайностью? Вспомним, что Бела Барток не уставал повторять: профессиональное и народное искусство — одно из средств сближения народов; он убедительно показывал это и на конкретном примере в статье «Зачем и как собирать народную музыку», и всей своей огромного размаха поистине интернациональной деятельностью. Чем же можно объяснить такой «луританизм» Шарпа? Принципы, положенные в основу «Шульверка» Карла Орфа или «Микрокосмоса» Белы Бартока, были бы, вероятно, неприемлемы для него: его не покидало ощущение растраченности отечественной сокровищницы, исчерпанности или деформированности подлинного богатства народного творчества своей страны. Он, а вслед за ним и его последователи стремились вновь «влить» свою народную песню в широкие любительские массы, что в Елизаветинскую эпоху служило такой мощной опорой старой композиторской школе.