Если сопоставить для сравнения вклад Пэрри, Станфорда и Элгара в область хоровой музыки, в частности в столь важный для национальной традиции жанр оратории, то обнаружим, что Пэрри и Станфорд ввели в ораторию (и кантату) такие литературные тексты, которые были и современными, и отличались высокими поэтическими качествами, и главное — основывались на национальных источниках.
Но именно Элгар «Сном Геронтия» (1900) «ворвался» в XX в. и заставил европейских музыкантов (в их числе — Рихарда Штрауса) говорить о себе и о школе, которую он представлял. Вклад Элгара оказался существенней и в другой важной сфере — в сфере национальной оркестровой, симфонической музыки. К 30-м гг. XX в. имя Элгара на континенте звучало синонимом музыки Англии. Разницу между тем, что означало творчество Пэрри и Станфорда для истории английской музыки, с одной стороны, и Элгара — с другой, точно определил один из английских музыковедов: «В то время как музыка Пэрри и Станфорда говорила по-немецки с английским и ирландским акцентом (имеется в виду использование Станфордом ирландских народных мелодий)... музыка Элгара говорила по-английски с немецким акцентом».
Так первый этап нового музыкального возрождения Англии предстает внутренне неоднородным, расчлененным, и если Пэрри и Станфорд деятельностью своей тесно связаны с, условно говоря, проторенессансным периодом рассматриваемой эпохи, то имя Элгара открывает собственно творческий период нового возрождения.