Инструментальная сюита, составлявшая господствующую форму добаховской светской музыки, занимает огромное место и в его творчестве.
Как ни гениален был сам по себе Бах, он все же тесно связан как с предшествующим развитием музыкального искусства, так и со своими современниками. Если обратиться к фактам чисто музыкальным, то следует указать, что Бах целиком усвоил современные ему формы итальянской инструментальной музыки и что итальянской музыки в культуре своего времени он был обязан не менее, чем немецкому искусству. Оставаясь чуждым опере, Бах использовал ее отдельные элементы (большую арию «да капо», речитатив, оперную симфонию) для своих «опер в миниатюре» — кантат. С этой точки зрения Бах может быть назван завершителем Периода, начавшегося рождением в Италии музыкальной драмы. Отсюда необычайная сила баховского речитатива, вспоенного лучшими итальянскими образцами, необычайная сжатость и драматическая ударность его вокальной музыки при совершенной уверенности письма. Веяние жизни, черты глубокого реализма проходят через все его произведения. В смысле выразительности к драматической силы он превосходит несомненно Генделя. В области инструментальной музыки он сам себя считал учеником Корелли, Вивальди, Легренци, Альбинони, темами которых он неоднократно пользовался в своих композициях. В клавесинных пьесах Баха и его оркестровых сюитах чувствуется влияние французской музыки, особенно Куперена и Рамо. Среди произведений, переписанных его рукой, по-видимому его весьма интересовавших, имеются композиции не только указанных нами авторов, но и ряда других, начиная с Палестрины. В этих списках мы встречаем вещи Лотти, Кальдара, Генделя, Кейзера, Телемана, большое количество французских клавесинных композиций — Дьепара, Гринье и др.
Мы приводим в качестве примера хорал Баха — образец его новой проработки традиционного хорала, открывшей совершенно новые перспективы гармонического развития, использованные лишь в эпоху расцвета музыкальной романтики (Шуман, Лист, Вагнер).
Таким образом гигантское творчество Баха может быть понято только в перспективах интернационального охвата музыки XVII и XVIII веков.