Бетховен как инструментальный композитор

Количество произведений, написанных Бетховеном, не очень велико по сравнению с плодовитостью его предшественников.

Последний опус помечен им 138, причем надо принять во внимание, что некоторые опусы содержат целый ряд композиций, как например 18-й — шесть квартетов, оп. 59-й — три струнных квартета, оп. 12-й и 30-й — по три скрипичных сонаты, оп. 31-й — три фортепианных сонаты и т. д., что значительно расширяет количественно список его сочинений.

Бетховен — преимущественно инструментальный композитор. В этой области его гений развернулся шире и глубже всего. Он мастер диалектики звуков, полностью овладевший искусством тематической разработки в сонатной форме. Весь его художественный рост связан с процессом освоения и усовершенствования сонатной формы, которая была тем же, чем для Баха — фуга. Сонатной формой он пользуется столь свободно, в зависимости от основного содержания композиции, что можно говорить о полном преодолении Бетховеном формализма. Владея в совершенстве искусствам развертывания сопоставления показа мыслей-тем, Бетховен в тех своих произведениях (сольных, ансамблевых, симфонических), где он пользуется сонатной схемой дает Музыку величайшей драматической силы. Тщательное изучение сонат Бетховена является необходимой предпосылкой для ознакомления с его творчеством.

Бетховен предуказал путь развития оркестра в XIX веке. В своих первых двух симфониях он еще следует образцам Гайдна и Моцарта. В «героической» же симфонии как струнная (отдельные инструменты), так и духовая группа (особенно деревянные) приобретают самостоятельное значение живых голосов. Его оркестровка основана на полнейшем учете особого колорита каждого инструмента. Апогея инструментовка Бетховена достигла в девятой симфонии, где оркестровые инструменты, по верному замечанию Вагнера, действительно (говорят человеческим голосом». Несмотря на несовершенство конструкции инструментов в его эпоху, Бетховен замыслил многое такое, что только при современных средствах может найти свое полное выражение.

Наибольший отклик у народов всего мира нашли симфонии Бетховена. По широте своих философских устремлений они поднимаются на высоту Тете и Гегеля. По сравнению с 120 гайдновскими, 40 моцартовскими, число бетховенских симфоний незначительно. Всего, если не считать найденной в 1910 г. юношеской симфонии, принадлежность которой Бетховену еще не установлена окончательно, им написано 9 симфоний. Самый процесс их создания у Бетховена был гораздо медленнее, чем у его предшественников. Бетховен вынашивал и обдумывал каждую свою симфонию иногда в течение нескольких лет. От момента публичного исполнения его первой симфонии (2 апреля 1800 г.) до первого исполнения девятой (7 мая 1824 г.) прошло почти четверть века. От старой симфонии XVIII века, главным назначением которой было доставление легкого приятного развлечения, у Бетховена нет следа. Необычайное упорство, последовательность мысли, разнообразное использование ритмических и силовых нарастаний — таковы главные черты его симфонизма. Пользуясь необычайно гибкими нарастаниями и падениями звукового потока, Бетховен создает оркестровую музыку, выразительную, яркую, реалистичную и свободную от условностей, внесенных в нее придворным бытом.

Революционное напряжение эпохи, в которую жил Бетховен, и вместе с тем сознание, что путь борьбы далеко еще не закончен, окрашивает музыку Бетховена в тон мужественной решительности. Характерным для его творчества является идейная концентрация содержания, простота, ударность его ритмико-тематических построений. Остатки жеманно-галантного стиля, стиля придворного салона, еще свойственные его ближайшим предшественникам, у Бетховена преодолены окончательно. Его музыка — это музыка высокого нравственного пафоса, пафоса подымающегося класса, и величие ее в том, что Бетховен всегда остается верным формуле — «от мрака к свету», от личных страданий к коллективному счастью освобожденного человека. Поэтому Бетховен часто и охотно прибегает к бодрым, простым народным напевам, лучшим образцом которых является сочиненная им в характере массовой песни «тема радости» для финала девятой симфонии.